Раскрылатилась тишь на еловых перинах.
Заглянула в окно темно-синяя рань.
У безмолвных берез на желтеющих спинах
Сторожат глухари, сторожат глухомань.
Глухари, глухари, мне бы вашу печаль.
Мне бы вашу печаль на рассвете.
Глухари, глухари, ничего мне не жаль,
Только жаль уходящее лето.
Перекинет заря через горы мосточек
И споткнется на миг за колючий порог.
Глухари, глухари, ну, хотя бы чуточек
Задержите рассвет, не пустите в острог.
Как же ночь коротка. И так коротко лето...
Но здесь вера крепка... Сохрани и Спаси...
У последних осин, на краю солнца света -
На задворках моей глухариной Руси.
Прочитано 8025 раз. Голосов 3. Средняя оценка: 3,67
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Пусть великий и непревзойденный Творец
Вдохновляет тебя, брат,
Ведь ты так похож на Него...
и этого никто и никогда не отнимет у тебя! Комментарий автора: Ut digni efficiamur promissionibus Christi
(Да удостоимся Христовых обещаний).
Amen.
P. S. СпасиБо.
paul
2004-10-31 08:02:40
very good Комментарий автора: very thank"s
:)
Ирина Фридман
2007-02-17 00:36:54
Красиво...
За описанием природы кроется чтото глубокое, печальное... много наверное пережито автором. Спасибо.
Благословений вам в творчестве!
Вероника Стрелетс
2007-05-12 13:49:24
Гениально!!!!
Мелодично-читаешь и поешь!
Успеха,успеха!!!
2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
